А еще побывал на пенной вечеринке в г. Дзержинском и познакомился с одной замечательной грузинкой, но это случилось гораздо раньше. Обо всём по порядку.
Последнее, что я помню перед тем, как заболел, это безысходная картина каменных листьев, вросших в лёд асфальта. Они даже цвета были не того, какого полагается быть осенним листьям. Колючие острые чёрные фигуры, торчащие из земли шипами кверху, ровные, словно вырезанные из полотна какого-то твёрдого сплава. Вчера только не было этих пронзающих одним только видом шипованных статуэток, а тут - раннее утро и вот, пожалуйста. И я не сопротивлялся мысли, на которую они меня натолкнули: "Зима определенно началась. Теперь мне пиздец." А пройдя чуть дальше, начал думать, почему так категорично и бесповоротно, я ведь люблю зиму, я всегда любил, правда, не помню последней, но она и протекала как-то неопределенно. Во всяком случае, не так четко заявляя о себе, как заступающая в караул.
Вообще, вместо того, чтобы ходить ранним утром по морозу, будучи еще в состоянии курить, я должен был спать. Но вышло так, что мой сосед болел, у него была высокая температура несколько дней подряд, а вечером предыдущего дня меня так сморило, что я улёгся спать аж в 20 часов и спал до 7 с перерывом на чай с хлебом и вареньем. А в 7 часов этот самый сосед полуразбудил меня и попросил сходить за колдрэксом, потому что он закончился. Вот, собственно, так.
Я вернулся, мы вызвали скорую, приехал врач, поставил соседу укол и уехал. А я как раз в этот момент закончил мыть посуду. Потом расставил все на места, лег и тоже заболел. Это было раннее утро среды. Я проснулся днём, температура у меня была 38 с половинкой, и я не придумал ничего лучше, чем пойти покурить. Кашель, который до этого, видимо, спал вместе со мной, незамедлительно дал о себе знать, и я о своей задумке тут же очень крепко пожалел.
А это всё тесно переплеталось с тем, что мне в пятницу нужно было сдавать аннотацию к курсовой, и всё бы ничего, да только чтобы сдать аннотацию к курсовой, нужно сначала выбрать руководителя, потом взять тему и уж только после этого писать аннотацию. Как и обычно, ничего из этого я не сделал, зато к моменту, когда я томился в бреду тридцати девяти, подогреваемом шерстяным одеялом, футболкой и носками, я придумал, как нужно с курсовой поступить. На ум пришла довольно пристойная книжка о Гоголе, и это с учетом того, что одна из самых простых курсовых - по литературе. Оставалось только написать письмо с просьбой стать научруком и темой, и за 1,5 дня написать аннотацию. Однако, как я ни старался, темы не выходило. Ни во вторник, когда я, засыпая, мог еще мыслить ясно, ни в среду днём, когда мне в одеяльной печи под бесконечное число раз повторяющийся на -16db Liebe ist fuer alle da чудились самые разнообразные архитектурные изыски непостижимых цветов. К вечеру только, получив в лоб тысячный по счету вопрос "ну как?", стоило только мне показаться соседу неспящим, мне удалось, перелопачивая наспех отсканированные матерью первые страницы книги, связать в предложение несколько слов по теме. Еще чуть позже я решился-таки и нажал кнопку "отправить" под формой, в строке получателя которой значилось "Ершова Вера".
Не помню, что происходило в четверг, хотя нет, как это! В четверг с утра заболел Вова. Он начал подкашливать еще во вторник вечером, а в среду с утра он уже хорошо кашлял и у него была температура, достойная больного. А еще в то утро продолжались очень болезненные попытки вызова врача на дом. Справедливости (к себе любимому) ради, в дань, так сказать, стоическому перенесению мной тогда ситуаций, могущих в любую секунду стать скандальной нервотрепкой, скажу, что врач этот мне просто нахуй не сдался. Нет, не просто не сдался, а вообще был до пизды. Но вот Илье нужна была справка, а потому он, названивая в районную поликлинику с половины восьмого, уподобил баланс моего и Вовиного телефонов своему, т.е. отрицательному. Зато врач пришёл. Только справки он всё равно нормальной не выдал, Илюхе пришлось сегодня ходить что-то там еще проставлять в той же поликлинике. "И вот стоило так жопу рвать из-за рубля."
А меня в это время дома уже не было. Потому что это был четверг, а в четверг я договорился в 12 встретиться с Ани и съездить к гопу в универ. Я довольно тепло оделся, прихватил с собой сальбутамол, который использовал по назначению ровно после того, как мать уже сказала мне по телефону "и никаких "блять", нужно тепло одеваться!", что было вызвано тем, что мне было тяжеловато дышать, и я отвечал ей крайне просто и односложно, не больше 3 слов во фразу. А потом я всё-таки раздразился и выдал: "Блять!" Дерьмовый пока из меня, всё-таки, ребёнок. Многие из моих провокаций невпопад адресуются человеку, который их мало того, что не понимает и не воспринимает, как нужно, так еще и сильно страдает из-за этого. Это несмотря даже на то, что я уже полностью вышел из возраста, когда можно успокоить себя мнимым правом так поступать с близкими людьми, родителями в этом случае, как бы в отместку за их "грехи" перед тобой. Тут у меня, несомненно, нет никаких оправданий. Просто дерьмо, свойственное мне и моему дряному поколению, лезет, а я слишком бесхребетен, чтобы его обуздать. Единственное, я работаю над этим.
Всю дорогу до кольца я сидел: преступно непозволительная роскошь в это время дня; я оправдывал себя тем, что стоять мне было тяжело. Потом добрался до Таганской, как и полагалось, и встал на том месте, где 6 дней назад мы с Ани последний раз виделись. Народу было множество, и он тёк передо мной и справа, и слева, громко орали уши и техничка, управляющая большим агрегатом для создания маленьких чистых полосок на полу станции, разгоняя народ со своего пути. Я это приметил и приготовился отойти, когда очередь дойдет до меня. А потом вернулся на место. В этот момент подошла какая-то некрасивая женщина, неприятная лично мне еще и тем, что на ней были очки с коричневыми линзами, которые я просто терпеть не могу в любом контексте и проявлении. Но очки это ерунда, и я бы не стал так предвзято к ней относиться только потому что ее облик очень сильно не дотягивал до самых нижних планок моего представления о женской красоте. Просто она, подойдя близко ко мне и почти вплотную к орнаменту (или как там это называется) на стене, протянула руку и, вытащив какой-то фантик из завихрений скульптуры, брезгливо швырнула его на свежевычещенную мокрую полосочку пола и точно так же брезгливо посмотрела на меня. А я сделал вид, что мне плевать, потому что мне было почти плевать. Состояние, в котором я пребывал, не позволило бы мне испытывать каких-то более сильных и сложных эмоций. Потом она перешла к следующей колонне, и так со всеми. Пока колонны не кончились. А когда они кончились, женщина ушла. Зато через несколько минут совершенно неожиданно прямо передо мной выскочила Ани, несмотря на то, что я глазел во все стороны что было сил. Мои тут же спущенные на шею наушники в очередной раз безуклонительно выполнили свою задачу: я обнял Ани, а они уперлись ей прямо в лицо.
Дальше можно не читать (прим. автора)
Покатились во ВГИК. По пути она мне рассказывала в мельчайших подробностях самые последние новости, громко смеясь, размахивая руками и слишком часто ругаясь. В таком состоянии я ее еще не видел, с учетом даже нашего плотного общения всей той недели. Она всё говорила и говорила, рассказывала о том и о сем, пока не наступил Ботсад. Мы вышли, и она, с удовольствием закурив, потерялась. Хотя ровно шесть дней назад мы с ней следовали точно тем же путем.
Попасть во чрево ВГИКа для меня перестало быть проблемой с тех самых пор, как выяснилось, что охранники там довольно демократичные мужики. Катят любые способы, начиная с фразы "я в оргкомитет" (не понятно, правда, зачем мне туда и зачем туда впринципе нужно человеку с улицы) и проникновения через "парадный вход А" (окно рядом с главным входом, которое Маск мне любезно отворял изнутри). Также я несколько раз был моделью, натурщиком и кем-то еще. А на этот раз мы активно спекулировали фактом начала 29го международного кинофестиваля. Каждый раз, как я туда прибывал на той неделе, начиная со вторника, который там целиком и провел, пообедав, и тусуясь в международном отделе, валяя дурака и мешая работать окружающим хорошим и не очень людям, делая перерывы на сходить покурить, на пункте охраны стояла одна из девушек - сотрудниц этого отдела, которая кивала мне или пожимала руку. Мне же оставалось только с деловым видом ответить и сухо поздороваться с охранниками.
В этот раз нас "сопровождала" Варя, которая была совершенно не в духе еще с пресловутого вторника, потому что ее руководство (не сильно старше ее парень какой-то) много незаслуженно пиздел на нее. С каменным лицом она провела нас через турникет и тут же испарилась. Я получил от Маска 5к на билет, Маск получил от меня бокс для винта, пару безосновательных укоризненных фраз, а от Ани - кассеты, которые нужно было оцифровать, после чего отправился на свои пары, а мы, в свою очередь, разумеется, отправились в столовую. Где провели 4 часа. Мои знакомые, которые числятся в различных списках студентов ВГИКа, перестали удивляться, видя меня трепезничающего за одним из столиков. И вообще странно, что удивлялись до этого, будучи знакомыми с Маском, который вещи подобного сорта выделывал с завидной регулярностью.
Мы с Ани сидели и очень сильно не спешили. Сначала мы не спешили есть (а я ел в квадрате долго, как и полагается больному человеку), потом долго пили чай, потом просто сидели и разговаривали. Всего это продолжалось около четырёх часов, в течение которых я успел перевстретить всех своих ВГИКовских знакомых, кому-то помахать, с кем-то обняться, с Соней же, такой же тяжелобольной бронхами, с предупреждением - поцелуй. А ей всё по боку) Славная девка) Несколько раз с пар прибегал Маск, один раз поел свою сраную гречку с мариноваными огурцами, потом снова смылся, потом снова пришел, в общем, мотался, толку от него было чуть)
Ближе к половине 6го мы вышли и двинули к метро. Что мне нравилось в том, как я болел в этот раз, так это что болезнь протекала без насморка. Два дня до того, как я не поперся с Ани во ВГИК. Ближе к концу наших посиделок меня начало снова ломать, глаза снова стали болезненно поворачиваться, а по пути к Ботсаду моя непокрытая башка промокла, и в метро у меня начался обязательный насморк. Благо, платочек был с собой.
В пятницу я проснулся, и у меня было 38 с половинкой. Опять начались игры в мою мать, повеления что мне выпить и сделать, но я от них корректно, но жестко избавился. Притом, через полчаса после того, как я выбрался из кровати, температура спала до 37 и 4, потом я вымылся, поел, и мне обратно стало чуть похуже, но вряд ли это как-то могло меня остановить от вечернего предприятия. Я совершенно не помню, чем я занимался весь день, кроме того, что спал и паял наушники. У меня был миниплан что и во сколько сделать, я пытался ему следовать, но получилось как всегда не очень.
Где-то в начале дня я лег спать, проснулся в 16 и начал перепаивать провод у наушников, который вылез голый из тела правого уха. Пока я резал и чистил провода, штрихом делая разметки что и где будет, паяльник нагревался. А потом я хотел переключить песню, потянувшись через него к компу. В итоге теперь у меня, как и у Маска, на левой руке с тыльной стороны грандиозный ожег. Он, кстати, не болел, не гноился, и сейчас, по прошествии недели, на нем только короста, которая мерно и незаметно обдирается рукавом свитера.
Я всё спаял, пожрал, вымыл себя, принял 100 на дорогу и двинул на вокзал, куда я очень сильно рано прибыл бы, поэтому я сделал круг по кольцу, учитывая слова жены о том, что у нее нет никаких денег, кроме тех, что я отдам ей за билет, решил купить ей еще 2 поездки на метро, потому что по возвращении 2го числа утром, ей сильно накладно было бы заряжать проездной. В общем, как бы там ни было, мы встретились с ней ровно в назначенное время. Она была в маске как последняя дура, которую, правда, тут же сняла и впредь больше не одевала, хотя промыла мне все мозги, что я болею, и что со мной надо быть осторожным.
Мы сели в поезд и сколько хватило сил (на 2 часа) трепались о том и о сем, в основном об учебе, о том, как мы не учимся, по каким таким разным причинам мы этого не делаем и все прочее.
31 - Не поздравляю всех с непонятным и совсем не нашим праздником. Мы с женой сейчас едем в поезде в Питер в основном к Битману и Ане, но, по хорошему, следовало бы еще втретиться с Петей. Я подумаю над этим, учитывая, что мы будем, вернее, пока мы с женой только планируем быть у Ани, родители которой, к сожалению и полусчастью, оставили квартиру и уехали в Снежинск.
Со вторника по вечер четверга, нет, даже по утро пятницы, у меня держалось 39,5 - 38,7 - 38 соответственно; теперь остался отек носовых пазух и остатки отека легких, продолжает жутко болеть голова, не забывая про верхние шестерки.
Спать в поезде в таком состоянии было достаточно некомфортно несмотря на свитер и футболку, зимние джинсы, любезно подаренные мне Битманом, и закутанные в улино пальто ноги (ох, она об этом еще не знает). В бреду я провел около 2х часов, столько же во сне. Теперь я снова могу курить, хотя и осторожно, но без последствий, с учетом того, что и обыкновенное холостое глубокое дыхание рефлектирует сухой тупой бесконечный кашель.
Едем в вагоне, три купе которого занимают какие-то школьники, видимо, на экскурсии или типа того, в среднем, лет 13, большинство из них девки, которые к половине четвертого, когда свет в вагоне был выключен полностью и все пассажиры горизонтально устроились на своих местах, ржали, носились и пытались активно ругаться матом. Утром какие-то из них были одернуты соседями по купе, но, на удивление, вовсе не за то, как они вели себя ночью, а "что за можа спать вдвоем на полке?"
Еще вчера я заметил, что вся эта ситуация напоминает мою собственную поездку с классом. Эти дети оказались на удивление не бесячими, даже когда бегали взад-вперед мимо моей нижней боковой полки. Умильное зрелище, нормальные дети. Они даже пить не пили) В отличие от меня и моих попутчиков, когда мы были им ровесниками.
Стоял курил в тамбуре, в полной форме одежды, было сильно холодно, и я торопился, чтобы скорей избавиться от "этих ебаных сучих говн"), т.е. чтоб не так холодно было. Едем в фирменном вагоне, как когда мы с Маском летом ехали домой. Сортир роскошный. Можно, впринципе, ехать и там, если еще одеяло с собой захватить)
Сообщения
Отправить комментарий